|
|
 |
 |
 |
|
М. Матлин (Ульяновск, Россия) Художественные средства воплощения научной идеи в антропологическом фильме.
1. Цель, которую я ставил, приступая к фильму "Мифы 2"А"", заключалась в том, чтобы средствами кино осветить и проанализировать одно из важнейших и интереснейших явлений детской культуры и детского мышления - мифотворчество. При этом необходимо было показать как можно более полнее культурный контекст, в рамках которого это явление возникает и функционирует. Это и определило решение первой задачи - что снимать? На этом этапе не вставал вопрос ни о жанровой форме, ни о художественных средствах и приемах.
2. На этапе съемки помимо чисто организационных и технических задач впервые встали и задачи художественные. С одной стороны, при съемки интервью было выбрано неподвижное расположение камеры, не использовалось ни смена ракурсов или планов, ни повторная запись, даже выбор места и условий записи определялся, прежде всего, особенностями исследуемого материала. Так как в наибольшей степени игровое и "личное" пространство ребенка в школе - это реакриация, то и снимались интервью там. Общение детей во время перемены не задавалось и не организовывалось, камера, в определенной степени, как бы следовала за ними. Выход детей за рамки интересующей темы не пресекался. Но с другой стороны, порою использовалась смена планов, движение камеры по классу определялось не только задачей зафиксировать наиболее важное и существенное, но и стремлением внести динамику в видеоряд, в будущий фильм. Крупный план на детских лицах был обусловлен не столько научной задачей, сколько чисто художественно-изобразительной - естественность и непосредственность, эмоциональная динамика и выразительность детей сами по себе интересны и эстетичны. Поэтому снимались "просто лица детей".
3. В наибольшей степени художественные задачи встали на последнем этапе работы - на этапе создания фильма. Можно даже сказать так, что в первую очередь все задачи, которые решались теперь, были задачами художественными. Это, прежде всего, отбор и монтаж отснятого материала. Конечно, общие контуры сюжета были ясны заранее, некоторые блоки и стыки задавал сам материал (имеется ввиду прежде всего тематическое единство). Но иконографический образ и научная идея находятся в очень сложных и, я бы даже сказал, конфликтных отношениях друг с другом. Во-первых, образ богаче идеи, концептуализация любого образа не может быть однозначной и одномерной, она во многом зависит от круга тех сцеплений и ассоциаций, в которые образ вступает в фильме и в воспринимающем сознании. Но, во-вторых, образ лишен точности и конкретности научного высказывания, своей конкретностью и эмоциональностью он как бы "отвлекает", "сбивает" сознание. Конечно, возможно случаи максимального совпадения художественности и научности, но это, наверное, зависит во многом от автора, от его личных особенностей. Я попытался добиться этого, работая над началом и финалом фильма. Проход камеры по пустому школьному коридору, когда за кадром слышен шум детских голосов, но нет ни одного лица, нет отдельного ребенка, для меня стал образом вхождения и погружения в витающую в данном пространстве особую жизнь, стихию. Для меня было важно, чтобы сразу был бы задан некий общий, универсальный, присущий всем детям мир. Поэтому потом именно в коридоре были отсняты самые важные интервью, потом как бы из этого общего выделялись отдельные голоса и лица. И потому в финале, мы снова возвращаемся в коридор, мы снова погружаемся в общую детскую жизнь, в детскую игровую и творческую стихию. Но тот же самый коридор, заканчивающийся дверью, можно осмыслить в контексте психоаналитического дискурса как образ детского подсознания, его глубины, а движения к двери как путь познания, движение к открытию мира и самого себя. Именно это и определяет научную концепцию исследуемого явления - детских мифов. Как показала М.П. Чередникова в книге "Современная русская детская мифология в контексте фактов традиционной культуры и детской психологии" мифологические рассказы детей (страшилки, прежде всего), их ритуально-мифологическая практика (вызывания) "оказывается для ребенка своеобразным средством познания мира, средством вхождения в культуру, средством психической саморегуляции и развития воли. В недрах детской мифологии рождаются эстетические формы словесного творчества, развивающие воображение". Соответственно, в финале мне хотелось найти такой же емкий и многомерный образ, который бы также воплощал сложную семантику исследуемого явления. И именно здесь я выбрал уже чисто художественный кинематографический прием стоп-кадра. Девочка, взлетающая в прыжке вверх, над коридором, для меня это и есть прямое выражение того, о чем говорится в только что процитированном месте из книги М.П. Чередниковой. Мифотворчество современных детей - это, если хотите, их взлет над миром обыденным, жестко заданным взрослыми (школа!!), но одновременно и над своим подсознанием с его комплексами и страхами, и это же их первый и яркий акт творчества.
|
|
|
